Около девяти часов вечера я входил в холл «Кастл-Армс». Ни за столиком швейцара, ни у лифта никого не оказалось, но небольшая стрелка, указывавшая на лестницу в подвальный этаж, подсказала мне, где я могу найти швейцара.

Я спустился и постучал. Дверь мне открыл тот самый маленький человек, которого я уже видел несколько часов назад. Он настороженно взглянул на меня.

Я сунул ему свою визитную карточку.

– Могу я купить несколько минут вашего внимания?

Он взял карточку, бегло взглянул на нее и вернул мне.

– Что-что?

– Мне нужна кое-какая информация. Могу я купить ее у вас?

Говоря это, я повертел в руке пятидолларовую бумажку и спрятал ее в бумажник. Настороженность, написанная на лице швейцара, таяла с каждой секундой, пока не сменилась выражением полнейшей доброжелательности.

– Заходите, заходите! – заторопился он. – Что бы вы хотели знать?

Я вошел в комнатушку, заменявшую ему конторку. Человек уселся на единственный в каморке стул, а я опустился на пустой деревянный ящик, предварительно убрав с него ведро.

– Кое-какие сведения об одной из ваших жиличек. Она живет в квартире номер двести тридцать четыре.

– Вы имеете в виду Клэр Саймс?

– Вот именно. Кто она? На какие средства существует?

– Саймс танцует в «Гэйтсби-клуб», на бульваре Мак-Артура. У нас с ней одни неприятности. Наркоманка, готов биться об заклад. И вообще псих. Управляющий домами предупредил ее, что, если она не изменит свое поведение, он вышвырнет ее из квартиры.

– Следовательно, человек она неплатежеспособный?

– Уж куда там! – Швейцар пожал плечами. – Если собираетесь поговорить с ней, будьте осторожны. Тяжелый человек.

– Все ясно. Если так, я не хочу иметь с ней ничего общего.

Поблагодарив швейцара и распрощавшись, я ушел. В гостинице я быстро переменил костюм и на такси приехал в «Гэйтсби-клуб».

Ничего особенного это заведение собой не представляло, такой клуб можно найти в любом большом городе. Обычно он находится где-нибудь в подвале, а роль швейцара и одновременно вышибалы выполняет в нем бывший боксер. Здесь всегда царит полумрак, а в вестибюле оборудован небольшой бар, около которого постоянно толкутся девицы с пышными бюстами и каменными лицами, ждущие приглашения выпить рюмку вина и готовые переспать с вами доллара за три, если не удастся содрать побольше.

Я заплатил пять долларов за вход, расписался в книге регистрации гостей как Мастерс и вошел в ресторан. Ужин оказался скверным, ревю – и того хуже. Наконец на возвышении, заменявшем сцену, появилась Клэр Саймс – крупная полная блондинка с феноменальным бюстом. Вся соль ее номера заключалась в том, что она медленно раздевалась под взглядами зрителей.

Вскоре после полуночи, когда я уже почти решил, что напрасно трачу время, в дверях произошла какая-то суматоха и в ресторан вошел небольшой черноволосый человек. На нем был поношенный смокинг и очки в массивной роговой оправе. Он остановился в дверях, пощелкивая пальцами и покачиваясь в такт музыке: при одном взгляде на него становилось не по себе.

Мне не нужно было смотреть на него дважды.

Это был Уилбур.

Глава 6

Вглядываясь в холодное, порочное лицо Уилбура, я вспомнил его первое появление в баре Расти, выражение животного ужаса на лице Риммы, снова услышал ее нечеловеческий вопль. И заколебался. Начиная розыски Риммы, я отдавал себе отчет, что мне придется устранить ее, но упорно не хотел думать, каким образом сделаю это. Потом, напав на ее след, я понял, что не смогу поднять на нее руку, даже если застану в «Бунгало» одну. Поэтому-то я и стал искать Уилбура. Я знал, что он не задумываясь убьет ее и смерть ее будет мучительной и ужасной. Сообщив ему, где найти Римму, я подпишу ее смертный приговор. Но если я этого не сделаю, она будет шантажировать меня до конца моих дней или пока не умрет сама.

«Нет ничего лучше денег», – сказала она однажды. В этом заключалась вся ее философия. Она не испытывала ни малейшей жалости ни ко мне, ни к Сарите. Почему же я должен щадить ее?

Я взял себя в руки: надо довести дело до конца.

Но прежде чем сообщить Уилбуру о Римме, предстояло убрать с дороги Вассари. Правда, Уилбур мог бы расправиться и с этим медведем, если бы тот попытался защитить Римму. Однако я не хотел испытывать угрызений совести еще и за Вассари, человека, не причинившего мне никакого вреда.

Прежде всего надо продумать, как установить контакт с Уилбуром, не встречаясь с ним. Самое лучшее, пожалуй, сообщить ему адрес Риммы по телефону, не называя себя. Что же касается Вассари… Судя по подслушанному разговору между ним и Риммой, полиция проявляет к Вассари несомненный интерес. Можно позвонить по телефону и, опять-таки не называя себя, предупредить, что полиция напала на его след. Он, видимо, попытается скрыться. Но не последует ли за ним и Римма?

Все получалось сложно и запутанно, но ничего проще и лучше я придумать не мог. Да и время подходило к концу. До уплаты тридцати тысяч долларов оставалось всего лишь девять дней.

Продолжая размышлять, я не спускал глаза с Уилбура и девушки, с которой он только что танцевал. Уилбур наклонился над столом и вполголоса уговаривал ее. В конце концов она с досадой пожала плечами, встала и скрылась в гардеробной. Уилбур подошел к бару, выпил рюмку виски и направился к выходу.

Я получал свою шляпу и плащ, когда на пороге гардеробной показалась девушка; на ней был плащ из пластмассы, надетый поверх вечернего платья.

Она вышла в темноту улицы, я последовал за ней и остановился на краю тротуара, словно поджидая такси. Неподалеку виднелась фигура Уилбура. Девушка подошла к нему, и они быстро зашагали по одной из боковых улочек.

Стараясь держаться в тени, я последовал за ними. Парочка дошла до большого многоквартирного дома, поднялась на крыльцо и скрылась за дверью.

Разумеется, я не знал, как долго намеревается Уилбур пробыть у девушки, но на всякий случай вошел в полуосвещенный подъезд дома напротив и стал ждать.

Не прошло и получаса, как дверь распахнулась и появился Уилбур. Он не спеша спустился с крыльца и так же не спеша пошел по тротуару. Я последовал за ним. Мне почти не приходилось прятаться. Уилбур ни разу не оглянулся. Он шел то насвистывая, то принимаясь выделывать какие-то замысловатые па.

Так мы добрались до одной из дешевеньких гостиниц близ набережной. Через стеклянную входную дверь я видел, как Уилбур снял с доски ключ и поднялся по крутой лестнице на второй этаж.

Висевшая над дверью вывеска свидетельствовала, что это заведение именуется гостиницей «Андерсон».

Вернувшись на главную улицу, я взял такси и поехал к себе. Уилбур мог остановиться в гостинице «Андерсон» только на ночь. Следовательно, надо было действовать немедленно, иначе он мог уехать, скрыться. И вновь меня охватили сомнения, и вновь лишь мысль о Сарите – о больной Сарите, о нашем будущем – помогла мне действовать решительно.

Я зашел в кабину телефона-автомата, установленного в холле, отыскал в справочной книге номер телефона гостиницы «Андерсон» и позвонил.

– Слушаю? – послышался сонный женский голос.

У меня перехватило дыхание, я с трудом удержался, чтобы не повесить трубку.

– У вас остановился маленький человек в очках? – спросил я, стараясь говорить как можно резче.

– Ну и что? – уже с некоторым интересом спросила телефонистка. – Кто это говорит?

– Его приятель. Позовите его к телефону, сестренка, да поживее.

– Почему вы не называете его фамилию, если он ваш приятель?

– Прекратите разговоры и позовите его к телефону.

– Хорошо, подождите минутку, – ответила она поскучневшим голосом.

Ждать пришлось долго. Я стоял в душной кабине, крепко прижимая к уху трубку и прислушиваясь.

Минут через пять я услышал какие-то звуки, потом сердитый голос женщины:

– Откуда мне знать, кто спрашивает? Я уже десять раз сказала вам: не знаю, не знаю и не знаю! Сами и узнавайте. – Тут женщина пронзительно взвизгнула: – Негодяй! Не смей прикасаться ко мне своими грязными лапами!